Мирослав Култышев о Рапсодии на тему Паганини Рахманинова
Рапсодия на тему Паганини – это кристалл позднего рахманиновского стиля, предельно экономичного, отсекающего все лишнее.
Преобладающая линеарность, а также колоссальная ритмическая энергия сообщают музыке огромное напряжение и экспрессию. Это сочинение – одно из тех, что находятся на полюсе мрака в творчестве Рахманинова, наряду с его ближайшим родственником, фортепианными Вариациями на тему Корелли. Кажется, что рапсодия вобрала в себя весь трагизм предвоенных годов, которого Рахманинов как великий художник-творец не мог не ощущать. Среди этого мрака высится 18-я вариация, с ее гениальной темой-символом, образом некоего идеала. Что это может быть? Идеальная родина, небесный град, горний мир? Рахманинов написал эту вариацию в ре-бемоль мажоре, своей излюбленной тональности, которая неоднократно репрезентировала в его творчестве именно такую образную сферу. Тема 18-й вариации оказывается инобытием, обращением демонического первого мотива, строгим, зеркальным его отражением. Данный факт свидетельствует об изумительном совершенстве рапсодии – не только эстетическом, но и композиционном: все тематические элементы этого удивительного сочинения оказываются неразрывно связанными.
Противоположную образную сферу в концентрированном виде выражает джазовый стиль. Внимание Рахманинова к джазу общеизвестно. Автор рапсодии понимает джаз не просто как экзотическую краску: он переосмысливает его и делает носителем активного зла. Изощренные джазовые (или квазиджазовые) ритмы требуют полной скоординированности и очень хорошего ощущения партнерства на сцене: и от солиста, и от дирижера, и от всех участников процесса. Гармонический язык рапсодии тоже чрезвычайно интересен; он свидетельствует о том, какую беспрецедентную эволюцию проделал ее автор за полвека своей активной творческой жизни. Здесь заметно влияние американской музыки (можно назвать Гершвина), в чем-то – Равеля. И все это сочетается с невероятной для прежнего Рахманинова графичностью, даже гравюрностью письма, в чем можно убедиться, просто взглянув на сам нотный текст рапсодии.
Рапсодия на тему Паганини – любимое всеми концертное сочинение. Емкое, относительно компактное, оно позволяет и продемонстрировать стиль Рахманинова 1930-х, и показать во всей красе возможности солиста и оркестра. Три года назад я впервые исполнил рапсодию в концерте – это было в Мариинском театре, дирижировал тогда Кристиан Кнапп. Годом позже я играл рапсодию с Гургеном Петросяном. Оба дирижера отличаются большой чуткостью, чувством локтя, умением ощущать идущие от солиста импульсы. Я с нетерпением жду встречи с Заурбеком Гугкаевым, с которым мне еще не доводилось музицировать; 9 мая мы вместе исполним эту великолепную и непростую партитуру.
