В программе:
Фрагменты из произведений Джакомо Пуччини
Симфоническая поэма «Пинии Рима» Отторино Респиги
Отторино Респиги был современником Джакомо Пуччини и также написал десять опер. Но прославился он не ими. Благодаря симфоническим поэмам «Фонтаны Рима» и «Пинии Рима» Респиги удалось вернуть итальянской оркестровой музыке мировое значение, утраченное ею после Корелли, Вивальди и Боккерини. В XIX веке в Италии не было ни одного композитора-симфониста, признание получали лишь оперы. В итоге некоторые музыканты решили, что дальше так продолжаться не может, и попытались выправить ситуацию. Среди них был преподаватель Болонского музыкального лицея Джузеппе Мартуччи. Правда, его собственные произведения в мировой репертуар не вошли, зато он воспитал Респиги.
Молодой Респиги некоторое время проработал альтистом в оркестре Мариинского театра и в это же время учился у Римского-Корсакова. Знание русской музыки пригодилось ему, когда позднее в Риме он писал балеты «Волшебный горшок», «Индийская фантазия», «Арабская песнь» и «Осень» на темы русских народных песен, Глинки, Бородина, Чайковского и Римского-Корсакова. Но еще больше пригодилось волшебное мастерство инструментовки, владение огромным красочным оркестром – с челестой, двумя арфами, фортепиано и органом.
Международную славу принесла Респиги симфоническая поэма «Фонтаны Рима» (1918). Еще больше он прославился, написав великолепные «Пинии Рима» (1924) и менее известные «Римские празднества» (1928). Четыре части «Пиний», названные «Пинии виллы Боргезе», «Пинии у катакомб», «Пинии на холме Яникул», «Пинии Аппиевой дороги», отсылают не столько к городским пейзажам, сколько к римской истории. Интерес Респиги к истории итальянской музыки с годами становился все глубже, в его наследии – целый ряд неоклассических произведений, а в «Пиниях у катакомб» использованы интонации средневекового григорианского хорала.
Но, погружаясь в историю, Респиги смотрел и в будущее: в «Пиниях на холме Яникул» он предписал использовать граммофонную запись пения соловья. Такого рода коллажи живого звука и записи вошли в обыкновение много позже, в 1950-е годы.
Анна Булычёва