Стравинский. Малер

Работа над партиями рояля в Фортепианном концерте и «Свадебке» вызвала у композитора огромный интерес к этому инструменту. А весьма успешные выступления в качестве солиста в собственном концерте, представленном свыше 40 раз в Европе и Америке, пробудили у Стравинского и вкус к фортепианному исполнительству. Проводя немало часов за роялем, он с большим удовольствием разыгрывал упражнения Черни, совершенствуя свой пианизм. Тем временем приглашения продолжали поступать, и композитор решил написать новое концертное сочинение – снова в расчете на свои исполнительские силы.
Название Каприччио было дано Стравинским как наиболее соответствующее капризному, непредсказуемому характеру музыки пьесы с чередованием различных по настроению эпизодов. Как и в других своих неоклассических произведениях, композитор ссылается на творчество дорогих ему предшественников. Мелодическая утонченность и ритмическая изысканность Каприччио роднят его с недавно законченным балетом «Поцелуй феи», созданным на основе сочинений Чайковского. А главными источниками своего вдохновения Стравинский называет Вебера и Мендельсона – «королей музыки», интонации и приемы которых неожиданно сочетаются с джазовыми оборотами.

Надежда Кулыгина

Сравнивая свою Девятую симфонию с «одноименной» ре-минорной Девятой Бетховена, Малер говорил друзьям: «Она идет также в «ре»! Но меньше всего в мажоре!». Композитор создавал ее, зная, что он обречен: врачи нашли у него неизлечимую болезнь сердца. Из суеверия, опасаясь, что Девятая – как у Бетховена, Шуберта, Брукнера – окажется последней, Малер не дал предыдущей симфонии порядкового номера, назвав ее «Песней о земле» – симфонией для тенора, контральто и оркестра на тексты китайских поэтов. Судьбу не удалось обмануть: написанная год спустя Девятая Малера подтвердила опасения композитора. Партитуру следующей Десятой симфонии Малер оставил неоконченной, в эскизах.
Незавершенную трилогию позднего творчества Малера («Песню о земле» – Девятую – Десятую) объединяет одна мысль, одно чувство – прощание с жизнью и безграничная, все возрастающая любовь к ней. Поздние симфонии не отрицают друг друга, не вносят новых концепций, философских и этических. Они стоят тесной небольшой группой, словно соприкасаясь друг с другом. И звенья сцепления их мыслей – это последние такты финала только что законченной симфонии и первые такты новой, между которыми вкрадываются мгновения тишины, глубокого вздоха, тихо развертывается «нить бытия». Новое сочинение буквально начинается с той мысли, которой закончилось предыдущее... Из заключительной части «Песни о земле», озаглавленной Малером «Прощание», словно вытекают первые звуки Девятой.

В аннотации использованы фрагменты текстов Инны Барсовой