Мендельсон. «Илия»

Если бы такой превосходный скрипач и такой молодой музыкант оказался не самым блестящим дирижером, это было бы вполне простительно. Но после выступления Цнайдера с Камерным оркестром Сент-Пола всем стало ясно, что ни в каких поблажках он не нуждается. С самых первых взрывных аккордов увертюры Бетховена «Кориолан» и до изящного, стремительного финала его Четвертой симфонии, Цнайдеру удавалось мастерски соединять энергию и напевность. Даже низкие струнные, едва различимые в зале Ordway, на этот раз были слышны явно и отчетливо. А благодаря камерным размерам зала Temple Israel, где зрители находятся совсем рядом с музыкантами, удалось добиться ощущения непосредственности и сопричастности, что редко бывает в более крупных залах.
«Стар Трибьюн», 2008

Высокий, сдержанный и очень спокойный за дирижерским пультом, Цнайдер дирижировал Второй симфонией Шумана и «Трагической увертюрой» Брамса по памяти, не допуская никаких произвольных трактовок. Несмотря на достаточно медленный темп, он сумел передать весь внутренний драматизм музыки. Слушатели всегда трепетно относятся к исполнению Шумана, и Вторую симфонию в прочтении Цнайдера приняли превосходно...
Работа филармонического оркестра заслуживает отдельного упоминания. Технически сложную вторую часть музыканты исполнили безупречно и страстно, а более глубокую третью (Adagio) – чутко и проникновенно. Именно здесь наиболее полно проявился дирижерский талант Цнайдера.
«Лос-Анджелес Таймс», 2010

Оратория «Илия» – последнее крупное сочинение Феликса Мендельсона, его лебединая песнь. Она была заказана Бирмингемским фестивалем, где уже звучали его оратория «Павел» и симфония «Благодарственная песнь». Премьера состоялась 26 августа 1846 года под управлением автора и прошла с небывалым успехом. Публика и исполнители, среди которых было 271 артистов хора и 125 оркестрантов, соревновались в энтузиазме.
Оратория «Илия» написана в традициях Генделя. Ведь в Англии существовала непрерывная традиция исполнения генделевских ораторий, и уже в XVIII веке проходили фестивали, объединявшие сотни и тысячи участников.
Либретто максимально следует тексту Ветхого Завета, столь почитаемого в Англии с пуританских времен. Мендельсон же знал Британию викторианской, и его «Илия» – произведение глубоко викторианское по духу. Недаром королева Виктория и принц Альберт были поклонниками композитора. Услышав «Илию», принц написал Мендельсону благодарственное письмо, в котором сравнил его с пророком, очищающим музыкальное искусство от соблазнов и фривольности.
Стиль «Илии» был воспринят современниками как подлинно религиозный. С одной стороны, ораторию отличает опора на традиции Генделя и Баха и мастерское полифоническое письмо. В частности, ария Илии «Не есть ли Его слово огню подобно» (№ 17) имеет прообразом арию «Ибо он огонь очищающий» из «Мессии». С другой стороны, музыке присущ романтический пафос и искренность чувств. Не только в глазах принца Альберта, но и в своих собственных Мендельсон был пророком, призванным вернуть музыку от поклонения новомодным идолам к вечным, незыблемым ценностям.

Анна Булычева