К 85-летию со дня рождения Галины Ковалёвой

19 марта концертное исполнение оперы «Царская невеста» посвящено памяти народной артистки СССР Галины Ковалёвой.

«Когда я слушал Галину Ковалёву, невозможно
было освободиться от колдовской силы голоса.
А ведь ради этого люди ходят в оперный театр.
Это и есть чудо оперного искусства».
Валерий Гергиев

Я впервые услышал Галину Ковалёву … в 1957 году на Всемирном фестивале молодежи и студентов в Москве – она выступала на студенческом концерте, представляя Саратовскую консерваторию. С детских лет наученный воспринимать колоратурное сопрано как сказочный волшебный голос – благо, по радио пела Валерия Барсова, с пластинок звучали Антонина Нежданова, Амелита Галли-Курчи, Тоти даль Монте… – я поразился ее хрустальному и вместе с тем теплому, проникновенному тембру. Она пела алябьевского «Соловья» так, что вы словно впервые слушали эту затверженную наизусть музыку. Потом приходило понимание: вы просто впервые слышите этот голос – он сам по себе феномен необычайной красоты. Спустя несколько лет Ленинграду повезло в извечном споре с Москвой – Галину Ковалёву пригласили в Кировский театр. И ленинградские меломаны могли насладиться ее Розиной и Виолеттой, ее Людмилой и Антонидой, Царевной Лебедью и Волховой… Насладиться божественным голосом, феноменальным (и потому словно бы c бросающимся в глаза, «природным») мастерством.
Она любила Прокофьева – любила тогда, когда большинство вокалистов сторонилось прокофьевского репертуара: певцы консервативны в своих пристрастиях еще и потому, что берегут свой капризный «инструмент», боятся непривычных интонаций, «неудобной» тесситуры. Галина Ковалёва – озорная, кокетливая Луиза в «Обручении в монастыре – создавала образ нежной влюбленной девушки, умеющей постоять за себя. Уже в зрелом возрасте она спела Наташу в «Войне и мире», заворожив зал напевностью прокофьевских «микроариозо», красотой омузыкаленной речи.
Не забыть ее Марфу в «Царской невесте», сияющую целомудренной чистотой и доверчивостью, как не забыть и другую ее любимую роль – Лючию, «итальянскую сестру» Марфы. Не забыть и кроткий отрешенный лепет отравленной русской невесты, и виртуозную арию безумной Лючии – «невесты ламмермурской». В этих двух ролях, двух столь, казалось бы, далеких оперных партиях – грани великого таланта Галины Ковалёвой: глубина постижения музыкального образа и высочайшее совершенство его сценического претворения.
Иосиф Райскин