18 февраля балет «Раймонда» будет дан в честь блистательной балерины Кировской/Мариинской сцены, педагога Татьяны Геннадьевны Тереховой.
Татьяна Терехова на сцене – воплощение абсолютного мастерства. Не случайно коллеги по ремеслу называли ее так: Мадам – «я могу все». Она с легкостью точно «проговаривала» хореографические скороговорки сложнейших классических вариаций Гамзатти, Дианы, Медоры, Одетты-Одиллии, рисовала утонченную графику восточных поз в партии Ширин в «Легенде о любви», уверенно крутила двойные фуэте в «Дон Кихоте». Она покоряла зрителей фейерверком виртуозности. Однако несмотря на успехи в эффектных, демонстрирующих технику партиях, главным экзаменом на звание балерины Терехова для себя определила роли в академической классике, где не столько трюк, сколько кристальная чистота танца составляет художественную сущность образа. Ее Раймонду и Аврору до сих пор вспоминают как безупречные и впечатляющие образцы вагановской выучки.
Фундамент ленинградской школы Татьяна Терехова получила от Е.В. Ширипиной, выпустившись из ее класса в хореографическом училище имени А.Я. Вагановой в 1970 году. А ювелирной отделкой танца артистка обязана своему театральному педагогу Н.А. Кургапкиной. Именно она делилась с Тереховой секретами чистописания в спектаклях Кировского театра, и от нее Терехова унаследовала азарт танца и сценическое жизнелюбие. Волевой и заразительной энергией танца Терехова создавала портреты Китри, Лауренсии, и обаяние героинь рождалось не в игре, а в танце. Доведенные до блеска хореографические фразы с умело и со вкусом расставленными акцентами становились красноречивее жестов и игровых сцен. И появление в конце 1980-х в ленинградском репертуаре балетов Баланчина, где никакие перипетии фабулы не заслоняли изысканности хореографического рисунка, стало дорогим подарком для Тереховой. Ее назвали самой «баланчинской» балериной в России. А годы спустя Фонд Баланчина даже доверил ей работу над «Симфонией до мажор» в Большом театре.
На сценический век Татьяны Тереховой выпали и новые для своего времени постановки. Она танцевала Тору в «Фее Рондских гор» Виноградова, Эсмеральду в «Соборе Парижской Богоматери» Пети, Чертовку в «Сотворении мира» Касаткиной и Василёва, Жар-птицу в одноименном балете Эйфмана. Довелось ей и блеснуть бисерной техникой в старинной хореографии Бурнонвиля, справившись со всеми подводными течениями «Неаполя». Уже на закате исполнительской карьеры Терехова встретилась с хореографией Ратманского. В его «Прелестях маньеризма» она проявила свой комический дар, чутко передав иронию постановщика, вызывавшего зрительские улыбки исключительно хореографическим текстом. Ее танцу было подвластно все.
Сегодня Татьяна Геннадьевна передает опыт новому поколению балетных артистов. Своим исполнительским стремлением к абсолюту вдохновляет учениц, среди которых Екатерина Осмолкина, Алина Сомова. В репетиторском расписании Тереховой и работа над центральной женской партией в балете «Шурале», в которой когда-то блистала она сама, и другими ее звездными ролями.
Ольга Макарова
| user_name | | Выход |
