Премьер балетной труппы Ксандер Париш уже десять лет живет и работает в России. За эти годы он проделал путь от артиста кордебалета Королевского балета Великобритании до премьера труппы Мариинского театра, гастролировал по всему миру и был награжден орденом Британской империи за служение танцу и развитие русско-британских отношений. С недавних пор он – гражданин России.
– Итак, поздравляем, вы стали российским гражданином! Долго пришлось оформлять документы?
– Спасибо. О российском гражданстве я никогда не задумывался, пока одна моя знакомая не спросила, что я думаю по этому поводу. Я сказал, что для меня это была бы большая честь, а она согласилась помочь мне собрать документы и все организовать. И вот год спустя у меня двойное гражданство. В Петербурге я прожил уже целых десять лет, а ведь никогда бы не подумал, что останусь так надолго.
– Здесь будет уместен самый банальный вопрос: расскажите, как вы попали в Мариинский театр.
– Мне был 21 год, и я работал в кордебалете Королевского балета в Лондоне. Однажды к нам на две недели в качестве приглашенного педагога приехал Юрий Валерьевич Фатеев. Занятия были потрясающими. Я тогда даже не знал, кто он такой: молодой, энергичный, вдохновляющий, с собственным видением – лучший педагог, у которого я когда-либо учился. На занятиях он уделял мне много времени, к чему я совсем не привык. По окончании последнего класса я осмелился подойти к Юрию Валерьевичу и попросил взглянуть на мои прыжки. Полчаса у меня было такое своеобразное индивидуальное занятие: я показывал ему двойные туры, он меня поправлял, я делал снова и снова. Мы попробовали еще несколько движений.
Следующим летом Юрий Валерьевич стал и.о. руководителя балетной труппы Мариинского театра и связался со мной через мою коллегу, балерину Алину Кожокару. Спросил, как у меня дела, танцую ли до сих пор, не хочу ли работать в России. Я подумал, что он меня с кем-то перепутал, ведь я был никем, и ничего ему не ответил.
Еще год спустя Мариинский приехал в Лондон на гастроли. Юрий Валерьевич снова позвал меня на занятия, пригласил посмотреть спектакли. Я подумал: ладно, это я могу, это не так страшно. Две недели я прозанимался у него, а потом он опять спросил, как мне класс, как труппа, как спектакли. И сказал ровно три слова: «Приезжай в Россию».
Я засмеялся, подумав, что он шутит. И сказал, что не могу, я же британец!
Он уточнил, что приглашает меня не потому, что я особенно хорошо танцую, но потому, что я работоспособный и он меня научит. Я в ужасе отказался: я ничего не знал о России, был рядовым артистом кордебалета, который не выходил ни в каких классических партиях, а просто стоял на сцене с копьем и в парике.
В следующем сезоне я подошел к своей руководительнице и сказал, знаете, меня тут в Мариинский пригласили. Я подумал, может, мне на годик туда съездить, на стажировку? Ой, что ты, нет, ты хороший парень, ты нам нравишься. Сейчас у нас, конечно, слишком много солистов, и возможности куда-то тебя ставить пока нет, но наберись терпения, и когда-нибудь ты тоже станешь солистом, будешь танцевать. И тогда я позвонил Юрию Валерьевичу и сказал: я еду. В январе 2010 года я сел в самолет и полетел в Россию.
– Опишите, что вы чувствовали в тот момент, одним словом, но не «страшно» или «волнующе».
– Эмоционально! Я ощущал себя путешественником, который отправляется навстречу захватывающему приключению в джунгли.
– Что сказали родители?
– Мой папа бизнесмен, он посоветовал, прежде всего, подумать о финансовой стороне дела. Он сказал: у тебя в Лондоне хорошая работа, страховка, пенсия будет приличная. Я ответил, что мне все равно, я хочу танцевать, хочу выходить на сцену. Мама была более спокойна: делай, что считаешь нужным, не отказывай себе в удовольствии.
– Как вы устроились?
– Слава богу, все организовали за меня. Я сел в самолет, даже не зная, где буду ночевать. В аэропорту меня встретил переводчик Дмитрий Ермаков – невероятно приятный человек, который стал моим своеобразным русским дядюшкой. Он широко улыбнулся и сказал: «Ксандер, добро пожаловать! Поздравляю, теперь ты раб Мариинского театра!»
Было минус пятнадцать, повсюду снег. В Лондоне такое редко случается, там минус десять уже катастрофа. Я поехал в общежитие, бросил чемодан – и сразу в театр, где встретился с Юрием Валерьевичем. В тот вечер давали «Щелкунчика». Удивительно, столько лет прошло, а я все прекрасно помню. Тот день остался в памяти как кино.
– Что на первых порах было самым трудным?
– Научиться читать кириллицу, разбирать свое имя в расписании, понимать, о чем говорят на репетициях. Первое время я ничего не понимал и был совершенно растерян. Очень уставал, потому что приходилось столько всего учить, был довольно одинок, много раз думал все бросить и вернуться. А через три месяца наступила весна, стало тепло и как-то легче.
– Как вы выучили русский язык?
– Просто находясь в театре. Прошел один курс на YouTube, спрашивал у друзей слова, расклеивал их вокруг на листках для заметок. Никаких профессиональных уроков не брал. Сейчас я говорю свободно, могу поболтать, написать сообщение или имейл. Правда языки никогда не были моей сильной стороной. В школе, например, мне и французский плохо давался. Британцы традиционно не сильны в языках, потому что нам повезло, почти везде говорят по-английски. Ну, кроме России.
– Кстати, о России: были ли у вас стереотипы, связанные с ней? Со временем ваши взгляды изменились?
– Сначала я думал, что русские ужасно холодные и закрытые люди. Первые три месяца так и было: у меня не было друзей, люди не были особенно дружелюбны. Чего я не знал, так это того, что русские дружелюбны со знакомыми – и настороженно относятся к чужакам. Как только ты завоюешь их доверие, это будут самые преданные, самые добрые, самые милые в мире люди. Я открылся им, показал, кто я такой, и теперь у меня есть друзья, которые, уверен, останутся со мной на всю жизнь.
– Как по-вашему, что такое быть британцем?
– Для меня быть британцем – значит уважать королеву и любить свою страну. Я роялист, люблю королевскую семью и британские традиции. Вообще, я вырос в Йоркшире, а люди на севере гораздо доброжелательнее народа в Лондоне, который более зациклен на себе и своих заботах, как в любом большом городе типа Москвы или Нью-Йорка. Думаю, мое йоркширское дружелюбие помогло мне быстрее обжиться в России.
– О чем британском вы скучаете здесь?
– Наверное, о каких-то местных брендах продуктов питания. Например, в Ковент-Гардене прямо напротив театра есть магазин Marks and Spencer, где я все время покупал еду на обед, очень вкусную. На завтрак я люблю один тип хлопьев, Kellogg’s, всегда привожу их с собой из дома. Недавно к нам приезжала выступать Лорен Катбертсон, так она тоже захватила мне коробку этих хлопьев в подарок. Ну и конечно, скучаю по семье.
– А что-нибудь русское полюбили?
– Пельмени. Гречку. Блины – любые, со сметаной или вареньем.
– Где вы проводите отпуск?
– В отпуске я стараюсь танцевать, по максимуму использовать отведенное мне время. Выступаю на концертах в Швейцарии, в Дании, в Англии. Теперь, с российским паспортом, могу и на Кубу без визы съездить!
– Когда вы слышите слово «дом», что себе представляете?
– Хороший вопрос. Я представляю себе три места. Во-первых, это Йоркшир, где я вырос и провел первые двенадцать лет. Во-вторых, Лондон, где я провел другие двенадцать лет своей жизни. А теперь дом здесь, в Петербурге. Сейчас у меня определенно три дома.
Беседовала Екатерина Баева
| user_name | | Выход |
