Санкт-Петербург, Концертный зал

Рене Папе в опере
Парсифаль (III акт)
(концертное исполнение)


Амфортас – Евгений Никитин
Гурнеманц – Рене Папе
Парсифаль – Гари Леман
Кундри – Лариса Гоголевская

 

Ответственный концертмейстер – Марина Мишук
Главный хормейстер – Андрей Петренко

 

Рене Папе. Фото ©Lenny's Studio
  

Рене Папе – выдающийся бас современности – выступил на сцене Мариинского театра в партии Гурнеманца в опере «Парсифаль». Статный и высокий, даже величественный, он смотрелся на сцене весьма впечатляюще. Мы услышали исключительный по красоте тембра, звучный и мягкий бас, по-баритональному гибкий и подвижный: качество у русских басов практически не встречающееся. Сложнейшая, требующая огромной выносливости партия была им исполнена под управлением Валерия Гергиева на высочайшем уровне.
Гюляра Садых-Заде. «Газета»

Разнообразный по программе и захватывающий концерт Рене Папе продемонстрировал его способность легко перевоплощаться из одного образа в другой... В арии короля Филиппа (из вердиевского «Дон Карлоса») мы можем сравнить Папе с лучшими басами прошлых лет, такими как Федор Шаляпин, Александр Кипнис, Энцио Пинца, Борис Христов... Его король Филипп – самый углубленный в себя и страдающий из тех, что мне приходилось слышать... А его исполнение партии короля Марка («Тристан и Изольда») за последние годы стало еще более тонким и выразительным.
Fanfare

Вне сцены личность Рене Папе даже усиливает его сходство с могучими личностями его театральных героев...Создается впечатление, что в проживание собственной жизни он погружен не менее, чем в проживание иных жизней, когда он на сцене. Его ненасытная, будто бы раздираемая демонами натура, напоминает величайшего баса XX столетия Федора Шаляпина.
Стефен Хастингс. «Опера ньюс»

В роли Фазольта немецкий бас Рене Папе просто великолепен. Даже через широкую оркестровую яму видно, как он бросает выразительные взгляды, жалобные и сострадательные – на прекрасную Фрейю, сверкающие справедливым негодованием – на погрязшего во лжи Вотана. Звук его голоса – ровный, благородный, даже благородно строгий, сам по себе прекрасен... Фазольт – совсем небольшая роль для звезды его уровня, и, по слухам, он вскоре перестанет петь эту партию. Печальный факт, хотя и вполне закономерный.
Мэтью Гуревич. BeyondCriticism.com

«Парсифалем», сочиненным в 1882 году, завершился творческий путь Вагнера. Это произведение по твердому намерению композитора должно было исполняться исключительно в Байройте. Согласиться на то, чтобы «Парсифаль» был включен в обычный репертуар оперных театров, «где он еженедельно исполнялся бы наряду с «Цампой» и «Фавориткой», – считал Вагнер, – значило бы примириться на профанацию всего самого чистого, самого святого, что было в моих гуманистических стремлениях. Я предпринял работу над «Парсифалем», отлично сознавая, что он не может и не должен стать ходкой оперной удачей, в обычном, коммерческом смысле этого слова. Эту оперу должны были ставить лишь изредка только в моем театре, единственном способным обеспечить ей ту атмосферу строгой сосредоточенности, без которой действо не достигло бы своей цели». И даже в своем завещании композитор потребовал, чтобы опера нигде не ставилась, кроме как в Байройте, вплоть до 31 декабря 1913 года. В связи с этим музыка «Парсифаля» долгое время звучала лишь в концертном исполнении в Лондоне, Нью-Йорке, Бостоне, Амстердаме, Монте-Карло, Цюрихе, Буэнос-Айресе, Рио-де-Жанейро…
К идее «Парсифаля» Вагнер обратился еще в 1857 году, взяв за основу эпическую германскую поэме «Парциваль» средневекового миннезингера Вольфрама фон Эшенбаха (XIII век). Однако выразить этой оперой мысль, «что самоотречение и сострадание являются основой не смерти, но новой жизни», композитор в то время не смог. Хотя эта идея определила содержание «Тристана и Изольды», «Кольца нибелунга» и «Нюрнбергских мейстерзингеров». В 1865 году Вагнер вновь вернулся к идее «Парсифаля» и в процессе работы стал всё отходить от первоисточника. И если В. фон Эшенбах в лице своего Парцифаля пел гимн идеалу рыцарства, то Вагнер пел гимн идеалу человека. Его герой не только разрушает окружающий греховный мир – он создает и утверждает идею новой, чистой жизни, искуплением и просветлением возрождая ее на земле.
Торжественная сценическая мистерия Рихарда Вагнера впервые была исполнена в Байройте 26 июля 1882 года под управлением Германа Леви. В главных партиях выступили ведущие певцы Германии того времени: Герман Винкельман (Парсифаль) и Амалия Матерна (Кундри).
Ожидая официального сообщения об окончании срока запрета на постановки «Парсифаля», многие театры мира приступили к репетициям заранее. В результате только за первые две недели января 1914 года «Парсифаль» появился на театральных сценах Парижа, Милана, Рима, Берлина, Вены, Брюсселя, Будапешта, Праги, Мадрида и Барселоны – так велик был интерес музыкантов мира к вагнеровской мистерии. В России чуть-чуть нарушили запрет Вагнера и первыми в мире показали мистерию Вагнера вне Байройта. По инициативе дирижера А. Б. Хессина и музыкального деятеля графа А.Д Шереметева, организатора «Музыкально-исторического общества» его же имени, 21-го декабря 1913 года премьера «Парсифаля» состоялась на сцене Народного дома, под управлением Шереметева, в исполнении труппы Музыкально-исторического общества, последующими спектаклями дирижировал Хессин. Главные партии исполняли: Парсифаль – Н. Н. Куклин, Клингзор – С. И. Ильин, Кундри – Ф. В. Литвин. «На публику не знавшую до того ни музыки, ни характера, ни стиля произведения, – вспоминал Хессин, – «Парсифаль» произвел хорошее впечатление... Мистерия эта исполнялась сценически и должна была удовлетворять высоким требованиям сценического искусства. В этом отношении нельзя было назвать исполнение «Парсифаля» удовлетворительным. Прежде всего, не был найден, вследствие отсутствия талантливого режиссера-постановщика, общий тон сценического воплощения ... Было много лишних движений, беспокойства, суеты, не хватало должной сдержанности, величественного покоя, пластичного жеста и скульптурности ... Из мужского персонала лучшим был артист Ильин в роли Клингзора – его хороший голос звучал убедительно, он владел ясной дикцией, и ему удалось драматическое воплощение. Труднейшую партию Кундри исполнила приглашенная из Парижа Фелия Литвин... декорационная сторона была неудачна: декорации носили обыденный, трафаретный, оперный колорит, местами чувствовалась даже внешняя, эффектная декоративность».
Несмотря на недостатки, постановка «Парсифаля» стала крупным событием в культурной жизни Петербурга. Через два месяца, 27-го февраля 1914 года, эту оперу показал Театр музыкальной драмы. Здесь «Парсифаль» был представлен с большим размахом. Дирижер Георг Шнеефогт добился приглашения своего оркестра из Гельсингфорса, и в результате с музыкальной стороны спектакль был сделан блестяще. Основной недостаток постановки заключался в реалистическом подходе режиссера Иосифа Лапицкого к сценической трактовке мистерии. Поэтому даже отдельные находки постановщика, великолепные актерские работы И. Веселовской (Кундри) и С. Левика (Клингзор) не спасли спектакля. Затем опера надолго исчезла с театральных подмостков России – ее знаменательное воплощение состоялась только 11 мая 1999 года в Мариинском театре, под управлением Валерия Гергиева.

Возрастная категория 6+

Любое использование либо копирование материалов сайта, элементов дизайна и оформления запрещено без разрешения правообладателя.
user_nameВыход