Санкт-Петербург, Концертный зал

Рудольф Бухбиндер исполняет концерты Моцарта


ИСПОЛНИТЕЛИ:
Симфонический оркестр Мариинского театра
Солист и дирижер – Рудольф Бухбиндер


В ПРОГРАММЕ:
Вольфганг Амадей Моцарт
Концерт для фортепиано с оркестром № 17 соль мажор, KV 453
Концерт для фортепиано с оркестром № 21 до мажор, КV 467
Концерт для фортепиано с оркестром № 20 ре минор, KV 466


По признанию австрийского пианиста, на его становление повлиял дух города, в котором работали Моцарт, Бетховен, Гайдн, Шуберт, Брамс, ведь «если ты живешь в Вене, то вдыхаешь музыку, как воздух». Сегодня его трактовки сочинений этих композиторов признаны эталонными.
Бухбиндер учился в венской Высшей школе музыки, где его педагогом был Бруно Зайдльхофер, воспитавший таких мастеров, как Марта Аргерих, Фридрих Гульда, Нельсон Фрейре.
Поступив учиться в пять лет, в десять – Бухбиндер уже исполнял с оркестром Первый концерт Бетховена, а в пятнадцать – проявил себя незаурядным ансамблистом, – Венское фортепианное трио с его участием завоевало Первую премию на конкурсе камерных ансамблей в Мюнхене.
Многочисленные поклонники из разных стран постоянно благодарят музыканта «за усилия сделать мир и нашу жизнь лучше». Но Бухбиндера не назовешь идеалистом. Он не верит, что музыка может изменить мир к лучшему, остановив кровопролития и войны. «Была музыка, не было музыки – история говорит нам о том, что люди так и не научились делать выводы из ошибок», – заявляет он в одном из своих интервью. Он не любит пафоса. Он искренен в общении и в творчестве. Считая Моцарта «самым драматичным композитором», он не пускается в рассуждения о его «приемах создания драматических коллизий», в которые пытается вовлечь его интервьюер. Он объясняет: «Мы слишком увлеклись идеализацией композиторов-классиков и облекаем их в образы безупречных гениев, Моцарт в жизни был тот еще фрукт».
Бухбиндер имеет право так говорить, ведь он внимательно изучает характер композитора, музыку которого собирается исполнять, и учит этому своих студентов в Базельской консерватории. Он собрал 38 полных изданий сонат Бетховена, обширную коллекцию первых изданий и оригинальных рукописей. Его интерпретации основаны на скрупулезном исследовании первоисточников. Пианист утверждает, что именно это объясняет необъяснимое – его необыкновенное внимание к каждому звуку и в то же время масштабность музыкального мышления.
Светлана Никитина


Моцартовский клавирный концерт – апофеоз клавира, его подлинных широких возможностей, апофеоз концертного начала, введенного в русло симфонизма.
Альфред Эйнштейн
Моцарт не придавал своим концертам такого значения, какое они получили в глазах позднейших исследователей. Вот строки из его письма к отцу, Леопольду Моцарту, от 28 декабря 1782 года: «Именно концерты являются чем-то средним между слишком трудным и слишком легким, в них много блеска, они приятны для слуха, но, конечно, не впадают в пустоту. Кое-где удовлетворение могут получить одни только знатоки – впрочем, незнатоки безотчетно должны быть довольны ими».
Моцарт – автор большого числа концертов и концертных пьес для струнных и духовых инструментов. В их число входит популярнейшая Концертная симфония для скрипки и альта с оркестром. Но фортепианные концерты, безусловно, превосходят все, что композитор создал в этом жанре, ибо только фортепиано способно на равных состязаться с оркестром. «Клавир обладает мощью, не уступающей мощи оркестра», – пишет Альфред Эйнштейн. И этот же моцартовед продолжает: «Отметим еще раз, что все свои клавирные произведения, в том числе и концерты, Моцарт писал не для чембало, а для фортепиано, и что надо гнать с эстрады всех дам и господ, которые готовы были бы исполнить на чембало Концерт до минор K. 491 или Концерт до мажор K. 503».
Безусловно, клавесин обладает богатыми тембровыми возможностями, однако на нем невозможно добиться такого слияния концертного и симфонического начал, которое достижимо на фортепиано. По мнению Альфреда Эйнштейна, именно на фортепиано Моцарту удалось «высказать самое мрачное и самое ликующее, самое веселое, самое глубокое, прорваться из сферы галантного в сферу симфонического и поднять своих слушателей на более высокий уровень». Он же считает, что «слушатели, которые доросли до понимания клавирных концертов Моцарта, – лучшие слушатели в мире».
Постараемся оправдать комплимент, выданный авансом. Вслушаемся, и окинем мысленно представленную панораму моцартовских концертов. Тут требуется заметить, что за ее пределами остались ранние опыты композитора: свои первые фортепианные концерты в 1767 году десятилетний (!) Моцарт создал под влиянием музыки Иоганна Кристиана Баха. «Под влиянием» – мягко сказано: чудо-мальчик попросту переделал три сонаты соч. 5 «берлинского Баха» в фортепианные концерты K. 107. Переделал, нисколько не стыдясь, – жанр «пастиччо» был общепринят в то время, и сам Иоганн Себастьян Бах делал транскрипции концертов Вивальди. По-итальянски в нотах значилось: «Три сонаты синьора Джованни Баха, преобразованные в концерты синьором Амадео Вольфгангом Моцартом». Точно так же «синьор Амадео» поступал с произведениями других, менее известных, современников. Долгое время концерты K. 37, 39, 40, 41 считались созданиями «подлинного» Моцарта, пока трудами исследователей не были обнаружены их мелодические прообразы (из-за скромного tutti эти концерты – единственные, допускающие исполнение на чембало).
В январе 1777 года Моцарт сочинил Концерт ми-бемоль мажор K. 271. Это уже произведение мастера: композитору 21 год, он завоевывает публику, не обращаясь к привычной образной сфере, а предлагая новую концепцию жанра. Юный гений обретает зрелость: партия солиста, как никогда прежде, едина с сопровождающим ансамблем, который вырастает в симфонический оркестр.
Наряду с симфониями последних лет, фортепианные концерты Моцарта – вершинные создания композитора, венец его инструментального творчества. В концертах Моцарта окончательно закрепляется трехчастное строение формы, органично сочетается «итальянская» ариозность медленных частей с крепкой «немецкой» выделкой сонатных аллегро и финальных рондо. Большинство концертов Моцарта написано в мажорных тональностях, что вовсе не означает, что они лишены драматизма: внутреннее напряжение чувствуется и в диалогах солиста с оркестром, и в длительных tutti, приближающихся по накалу к страницам поздних симфоний.
Драматизм этот сдержан, и лишь в двух минорных концертах (№ 20 ре-минор, K. 466, и № 25 до-минор, K. 491) выплескивается со страстностью, предвещающей Бетховена и эпоху романтизма. Не будет преувеличением сказать, что это первые концерты-симфонии в истории жанра.
Иосиф Райскин

Возрастная категория 6+

Любое использование либо копирование материалов сайта, элементов дизайна и оформления запрещено без разрешения правообладателя.
user_nameВыход