Вечер симфонической музыки

Музыка создана для невыразимого…
Клод Дебюсси
«Послеполуденный отдых фавна» (1894) Клода Дебюсси (1862–1918) носит подзаголовок «Прелюдия к эклоге Малларме». Эклога – в античной, а затем в европейской поэзии – стихотворение на тему о пастушеской жизни, близкое к идиллии и пасторали. Первоначально эклога Стефана Малларме предназначалась самим поэтом для декламации, которую должны были иллюстрировать танцы. Это была попытка возобновить античную традицию, когда авлетист (исполнитель на авлосе – античной двуствольной флейте), играя, одновременно танцевал или делал телодвижения в такт музыке. Дебюсси искал в поэзии Малларме ту гармонию, тот синкретизм (то есть соединение искусств), которые были утеряны со времен античности.

Опять, лукавая свирель, орудье бегства,
Попробуй расцвести на берегах былых!
Я ж буду длить рассказ, горд шумом слов своих,
Пока языческих богинь живописуя,
С их тени пояс вновь мечтой не отрешу я.
Так, если соком лоз себя я опьяню
И сожаление уловкой отгоню,
Я к небу подниму со смехом гроздь пустую…

Сохранился пояснительный текст, вероятно, составленный самим Дебюсси или при его участии. «Музыка этой прелюдии – очень свободная иллюстрация прекрасного стихотворения Малларме. Она отнюдь не претендует на синтез стихотворения. Скорее это следующие друг за другом картины, среди которых движутся желания и грезы фавна в послеполуденный зной. Затем, утомленный преследованием пугливо убегающих нимф, он отдается упоительному сну, полному осуществившихся наконец мечтаний о полноте обладания во всеобъемлющей природе».
Сам Малларме признал, что музыка Дебюсси очень точно передает его стихи. Вот что он сказал композитору, когда тот проиграл ему на фортепиано (заметьте, на фортепиано, то есть в отсутствие изумительных оркестровых тембров!) свою прелюдию: «Я не ожидал чего-либо подобного! Эта музыка продолжает эмоцию моего стихотворения и украшает его более страстно, чем это могли бы сделать краски». В 1912 году Вацлав Нижинский поставил для труппы Дягилевского русского балета «Послеполуденный отдых фавна», в котором исполнил главную роль. Дебюсси посчастливилось видеть этот спектакль.

Первоначально Вариации и фуга на тему Пёрселла (путеводитель по оркестру для молодежи) Бенджамина Бриттена были написаны как музыка к документальному фильму, рассказывающему об инструментах симфонического оркестра. Сочинение очень скоро завоевало популярность на концертной эстраде.
Слушатели всех возрастов – и стар и млад – с удовольствием следят за преобразованием темы из музыки Генри Пёрселла к пьесе «Абделазар, или месть Мавра». Форма вариаций способствовала воплощению замысла Бриттена, позволив рельефно представить каждый инструмент сообразно его роли в оркестре, тембровой «индивидуальности» и специфической технике.
Начав с импозантного проведения темы в мощном tutti всего оркестра, автор поочередно «выводит на сцену» инструментальные группы: духовые – деревянные и медные, струнные, ударные… а затем снова сливает их в общем хоре. В последующих вариациях один за другим голос подают все инструменты. Вариации выявляют характер каждого «персонажа» и вместе с тем говорят о мастерстве и богатейшей изобретательности композитора. Недаром один из критиков назвал сочинение «Путеводителем по Бриттену». Вариационный цикл по традиции завершается блистательно написанной фугой, в которой вступающие голоса-инструменты вновь выстраиваются в ряд в той же последовательности, что и в вариациях. В коде-кульминации на фоне развертывающейся фуги торжественно возглашается тема Пёрселла, венчающая этот необычный музыкальный «путеводитель».

В основе либретто оперы «Питер Граймс», принесшей Бриттену мировую известность, – поэма Джорджа Крабба (1754–1832), рисующая жизнь рыбачьего поселка на восточном побережье Англии. Композитор вслед за либреттистом (Монтегю Слейтером) переосмыслил характеристику главного героя поэмы – рыбака Питера Граймса. В опере он не только грубый и жестокий негодяй, невольный убийца, но и человек яркий, выделяющийся из окружающей его косной среды. Как не вспомнить оперу Шостаковича «Леди Макбет Мценского уезда» (кстати, любимую Бриттеном!), в которой композитор тоже «музыкально оправдал» главную героиню – Катерину Измайлову, по-новому осветив социальную и человеческую драму одинокой и сильной личности.

Аналогия, как мы увидим, идет гораздо дальше сюжетных психологических совпадений. В музыкальной структуре «Питера Граймса» немало общих черт с оперой Шостаковича. Стремительная динамика музыкального развития ни на миг не прерывается благодаря введению симфонических интерлюдий (у Шостаковича – симфонических антрактов).
Интерлюдии связывают между собой сцены оперы – подготавливают к слушанию последующей музыки, обобщают тематический материал уже отзвучавших эпизодов. Четыре морские интерлюдии из оперы «Питер Граймс» часто исполняются отдельно.
Первая интерлюдия «Рассвет» рисует утро в рыбачьем поселке – спокойное море, прохладный, чистый воздух… Вторая интерлюдия «Воскресное утро» – вступление ко второму акту. Церковный колокол сзывает рыбаков к заутрене… Третья интерлюдия «Лунный свет» – импрессионистская зарисовка. Городок спит, и лунный свет, переливаясь, отражается в спокойных водах гавани. Последняя из исполняемых в концертной сюите интерлюдий – «Буря» – помещена между первой и второй картинами первого акта. Это картина грозной стихии, но это и ярость, клокочущая в душе Питера Граймса.
Впервые «Четыре морские интерлюдии» прозвучали в 1945 году на фестивале в Челтнеме в исполнении Лондонского филармонического оркестра под управлением автора.

Я сделал религию из таинственной природы
Клод Дебюсси
Вслед за Листом, Вагнером, Римским-Корсаковым, давшими образцы поэтического претворения картин природы в музыке, Клод Дебюсси завоевал репутацию мастера музыкальной «живописи». Последнее слово наиболее точно передает характер тончайшей звукописи, вызывающей невольные ассоциации с полотнами французских импрессионистов.
По воспоминаниям Маргариты Лонг, особая сокровенная нота сквозила в отношении Дебюсси к морской стихии. «Слышите ли вы море? – говорил он. – Море – это все, что есть самого музыкального…» Дебюсси привлекали бесконечная переменчивость красок водного океана, отражения неба, грозовых облаков, сияющего солнца, лунного света… Спокойная гладь, величественные валы, лениво катящиеся от горизонта к берегу, бушующие волны и спокойно плещущееся море… Дебюсси одушевлял море, сообщая его картинам какой-то одному ему ведомый замысел. Удивительно ли, что он вторил словам любимого им Мусоргского (которых не мог знать!): «…Мысль волнующегося моря несравненно грознее и импозантнее бури»?
Три симфонических эскиза «Море» облечены в спаянную форму симфонии – именно «французской» симфонии, как правило, трехчастной. Движение идет от медленной, преимущественно созерцательной, первой части «На море от зари до полудня» к «Играм волн», своего рода симфоническому скерцо, с его зыбкими переливами звучности и явно танцевальными ритмами, – и наконец к финальному Allegro, названному «Диалог ветра и моря». Ликующая кода финала построена на грандиозном заключительном проведении «темы моря», перекидывающей арку от начала симфонии к ее завершению.
«Море» впервые было исполнено 15 октября 1905 года в Париже под управлением Камиля Шевийяра. Но настоящий успех пришел к партитуре Дебюсси лишь через три года, когда она прозвучала под рукой автора.
В 1913 году Дебюсси продирижировал «Морем» в Петербурге и Москве.
Иосиф Райскин